Итальянский аристократ Литта, которого в Петербурге очень часто именовали Юлием Помпеевичем, был на русской службе со времен Екатерины II, а после служил еще трем русским императорам.
Граф Литта закончил свои дни под петербургским небом, оставив несметные богатства, нажитые в России и сохраненные в Италии, своей внучке Юлии Павловне Самойловой, которую он, как свидетельствуют современники, очень любил. Она выросла в его доме, поскольку рано лишилась матери, которая, увлекшись музыкой, оставила 5 летнюю дочь и уехала в Париж.

Род Литта был не из последних в Милане, ибо он ведет свое происхождение от знаменитых средневековых правителей города Висконти. Поэтому полная фамилия деда графини Самойловой — Литта Висконти Арезе. На службе у миланских правителей, как известно, одно время был Леонардо да Винчи.
Миланом тогда правил Лодовико Моро, матерью которого была Бьянка Мария Висконти, просвещенная женщина, привившая сыну любовь к искусствам (зять Висконти Франческо Сфорца стал во главе города-государства в силу того, что у правящей династии к тому времени пресеклась мужская линия). Так у Висконти оказалась знаменитая «Мадонна Литта» кисти Леонардо да Винчи.. Вместе с огромнейшей коллекцией других произведений искусства, собранных Висконти, она перешла в XVIII веке по наследству Литтам, а от них в 1865 году поступила в Эрмитаж.

В 1793 году он женился на Е.В.Скавронской, племяннице князя Потемкина, вдове П.М.Скавронского, русского посланника в Неаполе.

В царствование Николая I граф Литта, бывший, начиная с 1826 года обер-камергером и членом государственного совета, являлся начальником по придворной службе камер-юнкера А.С.Пушкина, которому поэт, чрезвычайно тяготившийся непрошеной царской милостью, должен был давать объяснения по поводу частого манкирования им придворными обязанностями — отсутствия на церковных службах, приемах, торжествах и балах. Вспомним запись в дневнике Пушкина от 16 апреля 1834 года:

«Вчера проводил Наталью Николаевну до Ижоры. Возвратясь, нашел у себя на столе приглашения на дворянский бал и приказ явиться к графу Литте. Я догадался, что дело идет о том, что я не явился в придворную церковь ни к вечерне в субботу, ни к обедне в вербное воскресенье.
Так и вышло: Жуковский сказал мне, что государь был недоволен отсутствием многих камергеров и камер-юнкеров, и сказал: «Если им тяжело выполнять свои обязанности, то я найду средство их избавить». Однако ж я не поехал на головомытье, а написал изъяснение».

О переписке с графом Литта, по поводу столь раздражавших поэта его придворных обязанностей, мы знаем и из письма Пушкина жене от 28 июня 1834 года, в котором он пишет: «Мой ангел, сейчас послал я к графу Литта извинение в том, что не могу быть на Петергофском празднике по причине болезни. Жалею, что ты не увидишь, оно того стоит. Не знаю даже, удастся ли тебе когда-нибудь его видеть. Я крепко думаю об отставке».
Эти записки поэта образованный итальянский граф, надо думать, сохранил, и они вместе с другими бумагами из личного архива Ю. П. Литта после его смерти могли оказаться у графини Самойловой в Италии.